РефератыИсторияСоСоциальная политика комитета членов учредительного собрания (1918 год)

Социальная политика комитета членов учредительного собрания (1918 год)

Социальная политика комитета членов учредительного собрания (1918 год)

Н. Н. Кабытова


Самарский государственный университет


Антибольшевистские квазигосударственные образования, возникавшие на территории России в 1918-1922 гг., в советской историографии рассматривались в общем контексте Гражданской войны. Историки анализировали военные операции Красной армии, причины ее побед и неудач, подчеркивали антисоветскую направленность действий белогвардейцев и сотрудничавших с ними оппозиционных большевикам сил. Описывая события на Восточном фронте в 1918 г., исследователи показали военно-политическую ситуацию, возникшую в связи с выступлением мятежного Чехословацкого корпуса и установлением в Поволжско-Уральском регионе власти


Комитета членов Учредительного Собрания (КОМУЧ)1. Лидеры российской эмиграции первой волны, объясняя причины поражения КОМУЧа, отмечали отторжение большинством социума идей и практики «учредиловской демократии»2. В конце XX - начале XXI в. в историографии Гражданской войны на территории России стали изучаться не только вооруженные, но и политические силы, противостоящие Советскому государству. КОМУЧ характеризовался как первая попытка реализации «третьего пути» в противостоянии между «красными» и «белыми»3. Рассматривая процесс формирования вооруженных сил КОМУЧа, исследователи выявили причины непопулярности Народной армии у населения4. Анализируя перманентную борьбу за власть в 1918 г., историки отметили влияние КОМУЧа на усиление конфронтации общественно-политических сил5. В условиях повышенного внимания к генезису российской государственности исследователи КОМУЧа обратились к выявлению формы и прерогатив его властных структур6. Социокультурный портрет комучевских деятелей представлен в работах, посвященных судьбе Учредительного собрания в России7. Одновременно был обозначен и проанализирован путь развития властной парадигмы антибольшевистских сил по линии КОМУЧ - Директория - Колчак8. Комплексный анализ истории функционирования Комитета членов Учредительного собрания в 1918 г. позволяет поставить задачи изучения способов и методов социализации власти, обеспечивающих ее устойчивость или поражение.


Военно-политические события лета 1918 г., ознаменованные первым крупномасштабным наступлением сил белого движения против советской власти, способствовали превращению Средневолжского региона в эпицентр Гражданской войны. Огромная территория, граничащая с оренбургским и уральским казачеством, разнородная в национальном отношении, богатая хлебом и имевшая значительную прослойку зажиточных крестьян, идеально подходила по замыслу организаторов сопротивления власти большевиков для развертывания крупных военных операций против центра. Здесь было сильно влияние социалистов-революционеров, которые после Февральского переворота 1917 г. занимали многие ключевые посты во властных и общественных организациях. Свое отстранение от власти большевиками эсеры переживали очень болезненно и не упускали случая взять реванш.


Комитет членов Всероссийского учредительного собрания был сформирован после разгона большевиками Учредительного собрания. Первоначально ЦК партии эсеров планировал в качестве резиденции своей власти г. Саратов, но учреди- ловской столицей стала Самара, находившаяся на линии движения Чехословацкого корпуса. 8 июня 1918 г. в Самаре против советской власти объединились представители белого движения, чехословаки и «демократическая» оппозиция. Цели у них были разные, а враг общий - большевики. Объявив советскую власть низложенной, КОМУЧ начал формировать в Самаре свои властные структуры. Пока депутаты съезжались в Самару, а правительство формировалось, охраной занимался военный штаб. Его деятельность носила репрессивный характер: производились бессудные расстрелы «советских красных», аресты недовольных новыми порядками, рабочих9.


Крайне противоречивой была социально-экономическая политика комучевцев, выступавших за демократию без социализма. Председатель КОМУЧа В. К. Вольский заявлял: «Не может быть и речи о каких бы то ни было социалистических экспериментах. Капиталистический строй не может быть уничтожен в настоящее время»10. Министр труда И. М. Майский утверждал: «До социализма нам в России еще далеко. Сейчас мы живем и долго будем жить в обстановке капиталистического строя ... я самый решительный противник большевистских социалистических опытов, сочувствую проводимой сейчас денационализации ... предприятий»11. В течение первого месяца власти КОМУЧа была проведена национализация банков, восстановлены права на принадлежавшие ранее частным владельцам объекты недвижимости и предприятия. Были отменены твердые цены на хлеб, а вместо общероссийских рублей введены «раковки» (по имени министра финансов Ф. Ф. Ракова), которые не использовались населением в свободной торговле12.


Особое внимание эсеры уделяли земельному вопросу. В декларации от 24 июля 1918 г. КОМУЧ заявил, что земля бесповоротно перешла в руки народа, возврата ее к помещикам он не допустит.


Приказом № 51 от 25 июня были восстановлены земельные комитеты, в задачи которых входило распоряжение землей. В то же время приказом № 124 от 22 июля 1918 г. утверждалось право сбора урожая озимых «как в трудовых, так и нетрудовых хозяйствах тем, кто их произвел»13. На практике это означало возврат к поземельным отношениям 1917 г., до «Декрета о земле». В июле 1918 г. в Самаре проходил съезд богатейших судовладельцев и торгово-промышленных предпринимателей Поволжья. Надежды комучевцев на поддержку крупной буржуазии не оправдались - им не только не выделили средств, но и ничего не обещали. Городские думы, восстанавливавшие в правах владельцев недвижимости, налогов с них еще не получали и также не имели возможности поддержать учредиловскую власть финансами.


После захвата комучевцами Казани, несмотря на реквизицию части находившегося там золотого запаса России, в августе 1918 г. проявился внутренний кризис КОМУЧа. 5 августа 1918 г. в Самаре проходил съезд делегатов от 17 крупных организаций ПСР из регионов Поволжья, Урала и Сибири, где были отмечены глубокие разногласия между учредиловцами, белыми офицерами и казаками. 16-24 сентября 1918 г. состоялся VI Самарский губернский крестьянский съезд, на котором присутствовало 230 депутатов и принял участие лидер эсеров В. М. Чернов, выступивший с докладом по аграрной политике власти. В прениях крестьянские делегаты резко осудили политику эсеровского руководства, потребовали прекратить гражданскую войну и репрессии против населения за нежелание служить в Народной армии14.


Еще большую неразбериху внесли земства, которым было вменено в обязанность урегулирование земельных отношений и решение продовольственного кризиса. Взыскать сборы с фактических хозяев земли, крестьян, земские самоуправления были не в состоянии без применения против них вооруженной силы. К тому же и бывшие владельцы земли, будучи не в состоянии собрать самостоятельно посеянный хлеб, передавали право на урожай Хлебному совету. Тот посылал в деревню вооруженные отряды, заставлявшие крестьян собирать урожай в пользу Народной армии, выплачивая бывшему владельцу оценочную стоимость урожая. Такая политика уравнивала комучевских демократов с коммунистами и не сулила им поддержки крестьянского большинства. Восстановление земского самоуправления крестьяне восприняли в основном индифферентно, но были случаи и отстаивания советской системы. После отмены 27 июня 1917 г. хлебной монополии несколько оживился рынок и прекратился отток продуктов за пределы губернии15. Однако обойтись без регулируемого продовольственного снабжения не могли ни армия, ни безработные, а вскоре и те рабочие и служащие, которым из-за финансовых трудностей правительства нечем стало платить зарплату. Между тем приближалась пора уборки урожая, он был в 1918 г. хорошим, но взять его у крестьян можно было лишь силой. Земства, прибегнувшие к этой силе, становились, таким образом, проводниками антинародной политики. В некоторых местах крестьяне заявляли, что форму власти они менять не собираются, их и Советы устраивают. В сельской местности вообще стремились к самоопределению, сравнивая различные властные структуры и примеряя их к своим нуждам. Агитатор КОМУЧа сообщал о своей командировке в Николаевский уезд: «В с. Волчанке Колокольцовской волости состоялось совместное собрание членов бывшего волостного совета. Совет отказался самоликвидироваться и передать дела земству». То же самое было в деревне Дергуновка. «Ссылаются на волю народа», несмотря на «настойчивые указания», как отмечалось в отчете16.


Уполномоченные и агитаторы КОМУЧа в своих докладах с мест отмечали: «Мужики нередко голосуют в пользу большевиков ... не дают призываемых ... Деревня стала неузнаваемой, сейчас в рабочую пору народ митингует. Появились приговоры: гражданской войны не хотим, солдат для борьбы с большевиками не дадим»17. В некоторых «деревнях старосты боятся даже составлять списки призывников», и не зря: в одном из сел Бузулукского уезда был убит вербовщик С. Цодиков, причем убийцу так и не нашли18. В такой ситуации комучевские уполномоченные стали силой реализовывать приказы власти. В деревню посылались «особые воинские отряды» и казаки, которые арестовывали и часто расстреливали бывших членов советов, крестьян пороли, если те отказывались выполнять распоряжения о мобилизации. Для острастки крестьян пробовали применять даже пушки19. Однако подобные методы вызвали еще большее сопротивление крестьян теперь уже не только мобилизации запасных, но и всей системе комучевской власти. На сельских сходах принимались решения: «Восстать и вооружиться чем попало», «Не вывозить хлеб, муку, сено и другие продукты в Самару». Были призывы «охранять село от чехословаков и другого наемного войска»20. Сломить сопротивление крестьян силой самарскому правительству не удалось, так как его возможности по созданию

карательных отрядов и посылки их в деревню были ограничены. К тому же это был не лучший вариант взаимоотношений власти и народа. Демократы и сами возмущались «эксцессами», возникавшими в ходе проведения карательных операций. После этого военные перестали с ними считаться.


Несколько лучше мобилизационные мероприятия осуществлялись в городах, где была организована широкая сеть административных учреждений, выполнявших эту работу. Губернские и уездные уполномоченные, воинские начальники и коменданты гарнизонов, штабы охраны (контрразведка), милиция, квартальные советы - все эти структуры были обязаны обеспечивать доставку на сборные пункты лиц, подлежащих призыву. Однако большинство поставленных под ружье молодых горожан было из семей рабочих, ремесленников, мещан, также не желавших участвовать в братоубийственной гражданской войне. Все это приводило к массовому дезертирству из Народной армии молодых солдат рабоче-крестьянского происхождения. Укрепление воинской дисциплины и использование приказных методов в управлении гражданскими делами прослеживались с самого начала деятельности КОМУЧа. Они особенно усилились в связи с сопротивлением рабочих и крестьян репрессивным мероприятиям власти. Запретив «всякие добровольные расстрелы», КОМУЧ, тем не менее, наделил широкими полномочиями штаб охраны, в задачи которого входила «охрана новой власти от всяких активных против нее выступлений, в какой бы форме они ни проявлялись»21.


Все ущемленные при советской власти поспешили воспользоваться благоприятной ситуацией для сведения счетов с экспроприаторами. Социалистическое правительство КОМУЧа не смогло урегулировать непримиримых социальных противоречий, хотя и пыталось ходатайствовать об освобождении из тюрьмы некоторых бывших соратников по революционному фронту. В то же время рядовые красноармейцы, защищавшие город и брошенные на произвол судьбы бежавшими руководителями, были схвачены на улицах Самары с оружием в руках и многие из них расстреляны или растерзаны толпой. Арестованных подвергали селекции не только по партийному, социальному, но и по национальному признаку. Очевидцы так описывали события во время вступления чехов в Самару 8 июня 1918 г.: «Партию за партией вели чехи пленных (с Волги) по ул. Л. Толстого к Са- марке через вокзал ... пленных мадьяр и латышей отделяли от русских. Я спросил чеха, для чего это делают, он самодовольно ответил: “Русских мы не расстреливаем, ибо они обмануты большевиками, а латышей, мадьяр и комиссаров не щадим”»22.


Ожесточение, свойственное любой гражданской войне, способствовало осуществлению репрессивной политики со стороны комучевской власти. Некоторые структуры этим правительством и вовсе не контролировались. Арестами руководили «штаб охраны» (во главе которого стоял Хрунин) и «контрразведка» во главе с чешским капитаном Глинкой. Его помощниками были Журавский (чех), Босяцкий (русский) и Данилов (бывший полицейский пристав 3-го участка г. Самары). В качестве агентов «работали» чехи, японцы, татары и несколько русских. Кроме «штаба охраны» и «контрразведки» налеты на квартиры и обыски самостоятельно производили еще и казаки23. В тюрьме, рассчитанной на 800 человек, после чехословацкого переворота находилось до 2 300 человек. Сидели по 3-4 в одиночках. Пища в тюрьме вначале была очень плохая. Хлеба давали мало, и голодные заключенные из окон кричали на улицу, чтобы им приносили съестного. Тюремщики из «штаба охраны» и «контрразведки» брали также взятки. Существовала «своего рода такса. За освобождение комиссара (под эту рубрику подходили и те, кто были простыми служащими в советских учреждениях) брали 1 500-2 000 руб.. за освобождение простых смертных - 1 000 руб.». В этих условиях «бессильна была следственная комиссия при Комитете, составленная из бывших юристов, бессильны были общественные организации, хлопотавшие за арестованных»24.


На периферии, в удалении от комучевского правительства, царил полный произвол, аресты производились всеми, кто хотел, - контрразведкой, начальниками милиции, комендантами, казаками. Военно-полевые суды активно вмешивались в судопроизводство над гражданскими лицами, производили самовольную расправу. Сопротивлявшихся мобилизации крестьян загоняли в Народную армию всеми способами. «В Бузулукском уезде, например, казаки окружили деревни, которые не желали выдать рекрутов, родителей пороли, а рекрутов часто расстреливали». Например, 19 августа 1918 г. на сахарный завод при селе Богатое «прибыл отряд солдат народной армии под начальством штабс-капитана Белыкина ... 19 вечером и в особенности 20 утром ... арестованных клали вниз лицом на специально разостланный для этой цели брезент и «вкладывали» 20-25 ударов нагайкой ... Били молодых парней (как видно новобранцев), били пожилых рабочих и крестьян, года которых еще не призваны, и били женщин, которые . не могли иметь какого бы то ни было отношения к призыву новобранцев»25.


Подобная расправа еще больше дискредитировала идеи демократии, пропагандируемые эсерами. Вместе с ними в ходе комучевского эксперимента потерпело окончательный крах земское самоуправление. Напротив, советы, оказавшиеся гонимыми, стали привлекательнее для масс. В связи с этим «в руководстве КОМУЧа зрела мысль о приходе деловых людей, хотя бы они были склонны к реакции. На фоне дезорганизации и раздачи общественных постов людям партийным независимо от их способностей и недовольства духом нового государственного аппарата со стороны народа сама мысль о приходе к власти “людей порядка” не казалась никому невозможной». Один из лидеров КОМУЧа Е. Е. Лазарев с горечью признавал: «После левой крайности большевизма настал поворот круто вправо, особенно в тех слоях, которые наиболее потерпели от гонений большевиков, идея демократии снова очутилась в опасности»26.


Социально-экономическая политика КОМУЧа неизбежно носила двойственный характер. Комитет всеми силами пытался восстановить экономику края, но, не желая прибегать к диктаторским методам управления, не смог справиться с поставленной задачей - решить финансовый, продовольственный, рабочий и крестьянский вопросы. Определенных успехов достигло кому- чевское правительство в организации народного образования, считая, что «пролитая в борьбе против большевиков и немцев кровь будет напрасной, если страна лишится образованного потомства». Оно обязало освободить «все школьные и библиотечные помещения, занятые военными, правительственными и общественными организациями»27. Около половины всех средств, отпущенных земствам, было истрачено на ремонт школ, покупку учебников и выплату жалованья учителям. 10 августа 1918 г. был учрежден Самарский университет. Мероприятия культурно-просветительного плана находили поддержку всех слоев населения и политических структур, функционировавших на территории, подвластной КОМУЧу.


Рассматривая социальную политику КОМУ- Ча в период его четырехмесячного правления, необходимо отметить ее противоречивый характер. Попытки поиска «третьего пути» между «белыми» и «красными» в России периода Гражданской войны были обречены на провал. Не предложив внятной программы социальных преобразований в интересах большинства, правители КОМУЧа оказались властью без народа, который вновь качнулся в сторону большевиков.


Примечания


См.: Гражданская война в Поволжье. Казань, 1974 ; Медведев Е. И. Гражданская война в Среднем Поволжье (1918-1919 гг.). Саратов, 1974 ; Литвин А. Л. Крестьянство Среднего Поволжья в годы гражданской войны. Казань, 1972.


Климушкин П. Д. Борьба за демократию на Волге // Ка- бытов П. С., Курсков Н. А. Вторая русская революция : борьба за демократию на Средней Волге в исследованиях, документах и материалах (1917-1918 гг.) Самара, 2005.


Калягин А. В., Парамонов В. Н. «Третий путь» в гражданской войне (Опыт деятельности Самарского КОМУЧа). Самара, 1995.


См.: Медведев В. Г. Белый режим под красным флагом (Поволжье, 1918). Ульяновск, 1998.


См.: КабытоваН. Н., КабытовП. С. В огне гражданской войны (Самарская губерния в конце 1917-1920 гг.). Самара, 1997.


См.: Лапандин В. А. Комитет членов Учредительного собрания : структура власти и политическая деятельность (июнь 1918 - январь 1919 гг.). Самара, 2003.


См.: Протасов Л. Г. Люди Учредительного Собрания : портрет в интерьере эпохи : в 2 ч. М., 2008. Ч. 2.


См.: Переверзев А. Я., Кулешов О. С. Комуч. Директория. Колчак : Антисоветский лагерь в гражданской войне на Востоке России в документальном изложении, портретах и лицах. Воронеж, 2003.


См.: Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО). Ф. Р-402. Оп. 1. Д. 3. Л. 18.


Вечерняя заря (газета). Самара. 1918. 15 авг.


Наша жизнь (газета). Самара. 1918. 28 авг.


См.: КабытоваН. Н., КабытовП. С. Указ. соч. С. 31.


Приказы Комитета членов Учредительного собрания. Самара, 1918.


См.: ПереверзевА. Я., Кулешов О. С. Указ.соч.С.182.


См.: Калягин А. В., Парамонов В. Н. Указ.соч.С.17.


См.: Попов Ф. Г. 1918 год в Самарской губернии. Куйбышев, 1972. С. 174.


ЦГАСО. Ф. Р-402. Оп. 1с. Д. 5. Л. 33.


См.: ЦГАСО. Ф. Р-402. Оп. 1с. Д. 4. Л. 94.


См.: Матвеев М. Н. Драма Волжского земства // Новый мир. 1997. № 7. С. 173.


Самарская губерния в годы гражданской войны. Куйбышев, 1958. С. 61-63.


Медведев В. Г. Белое движение в Среднем Поволжье в 1918-1919 годах. Ульяновск, 1995. С. 143.


Четыре месяца Учередиловщины. Самара, 1919. С. 62.


См.: Гражданская война в Поволжье. Казань, 1974. С. 60.


Там же. С. 48.


Самарская губерния в годы гражданской войны. С. 61-63.


Медведев Е. И. Гражданская война в Среднем Поволжье (1918-1919 гг.). С. 177.


ЦГАСО. Ф. Р-402. Оп. 1. Д. 3. Л. 32.

Сохранить в соц. сетях:
Обсуждение:
comments powered by Disqus

Название реферата: Социальная политика комитета членов учредительного собрания (1918 год)

Слов:2564
Символов:19837
Размер:38.74 Кб.