РефератыОстальные рефератыпопо книге Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс».

по книге Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс».

Реферат по книге Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс».


Титульный лист оформляется самостоятельно.


Служит для нумерации.


Внимание! Перед сдачей преподавателю рекомендуется полностью прочитать работу











План


Введение. 3


Анализ произведения «Восстание масс». 4


Заключение. 14


Библиография. 16





Введение


Ортега-и-Гассет (Ortega у Gasset) Xoce (9.5.1883, Мадрид, — 18.10.1955, там же), испанский философ-идеалист, публицист и общественный деятель. Сын литератора. Окончил Мадридский университет, затем изучал философию в университетах Лейпцига, Берлина и Марбурга. В 1910—36 возглавлял кафедру метафизики Мадридского университета. Активно выступал как журналист: был основателем и сотрудником журнала «España» (1915—24), «El Sol» (1916—37) и др.; издававшийся им общественно-политический ежемесячник «Revista de Occidente» (1923—1936) пользовался мировой известностью. Антимонархист; в 1931—33 депутат первых республиканских кортесов; один из основателей «Республиканского объединения интеллигенции» (1931). С началом гражданской войны (1936) эмигрировал в Латинскую Америку; в 1945 вернулся в Европу, в 1948 — в Испанию, где под его руководством был основан институт гуманитарных наук. До конца жизни оставался открытым противником франкизма.


Философские взгляды Ортега-и-Гассет складывались под влиянием марбургской школы неокантианства (Г. Коген). Неокантианский тезис о самополагании познающего субъекта в процессе развития культуры он стремился раскрыть в дальнейшем как жизненное выражение субъекта в историческом бытии, которое он вначале в духе философии жизни (особенно Г. Зиммеля и М. Шелера) трактовал антропологически, затем под влиянием немецкого экзистенциализма (М. Хайдеггер) — как духовный опыт непосредственного переживания, как «вслушивание» в жизнь с помощью «жизненного разума» (свой синтез различных философских концепций Ортега-и-Гассет называл «рациовитализмом»)[1]
.


В социологии наибольшую известность получило сочинение Ортега-и-Гассет «Восстание масс» (1929—30), которое и является предметом анализа настоящего реферата. Исходя из противопоставления духовной «элиты», творящей культуру, и «массы» людей, довольствующихся бессознательно усвоенными стандартными понятиями и представлениями, он считает основным политическим феноменом 20 в. идейно-культурное разобщение «элиты» и «масс», а следствием этого — общую социальную дезориентацию и возникновение «массового общества». В эстетике выступал как теоретик модернизма («Дегуманизация искусства», 1925). Оказал большое влияние на философскую и общественную мысль Испании, особенно в 1910—1920-е гг., а также на европейскую буржуазную социологию (главным образом в постановке проблем «массового общества» и «массовой культуры»).














Анализ произведения «Восстание масс»



Сочинение Ортега-и-Гассета по праву считается реквиемом западной культуре.


Ключевым понятие анализируемого произведения, на мой взгляд, является понятие «человек-масса». Это усредненный тип человека,- по мнению автора, - который поступает и думает как «все» и не переживает из-за этого. Он сам и есть порождение современной цивилизации, он воспринимает блага цивилизации как само собой разумеющееся, естественно данное состояние. Он слишком ленив, чтобы утруждать себя критическим мышлением, да и не всегда способен к нему. Соответственно, он не стремится доказывать свою правоту и не желает признавать чужую. Он прав по определению, как часть массы.


«В поисках хлеба, - пишет автор, - во время голодных бунтов толпы народа обычно громят пекарни. Это может служить прообразом поведения нынешних масс в отношении всей цивилизации, которая их питает. Предоставленная своим инстинктам масса... в стремлении улучшить свою жизнь обычно сама разрушает источники этой жизни»[2]


Таким образом, основная мысль реферируемого произведения, заключается в том, что масса – это «совокупность лиц невыделенных ничем»[3]


Автор акцентирует призвание людей «вечно быть осужденными на свободу, вечно решать, чем ты станешь в этом мире. И решать без устали и без передышки». Представителю же массы жизнь представляется «лишенной преград»: «средний человек усваивает как истину, что все люди узаконенно равны». «Человек массы» получает удовлетворение от ощущения идентичности с себе подобными. Его душевный склад суть типаж избалованного ребенка. По мысли Ортеги-и-Гассета, благородство определяется «требовательностью и долгом, а не правами»[4]
.


Характеризуя человека-массу, Ортега выделяет следующие, присущие ему черты: врожденное ощущение безвозмездности и легкости жизни, чувство собственного превосходства и всесилия, а также желание вмешиваться во все, навязывая бесцеремонно свою ничнотожность и плебейство, то есть в духе «прямого действия». Индивида, обладающего вышеназванными качествами, исследователь сравнивает с избалованным ребенком и взбесившимся дикарем, то есть варваром. По мнению Ортеги, в слове цивилизация сфокусировано следующее: грани, нормы, этикет, законы, писаные и неписаные, право и справедливость. Все эти средства цивилизации предполагают глубокое и сознательное желание каждого считаться с остальными. Корень понятия цивилизации, подчеркивал исследователь, — civis, гражданин, то есть горожанин, указывает на происхождение смысла, который заключается в том, чтобы сделать возможным город, сообщество, сосуществование. Следовательно, цивилизация является, прежде всего, волей к сосуществованию[5]
. По мере того как, люди перестают считаться друг с другом, они дичают, то есть одичание — есть процесс разобщения, и периоды варварства являются временем распада, временем крохотных враждующих и разъединенных группировок.


Необходимо отметить, что впервые термин «восстание масс» был употреблен Ницше, однако не в том контексте, в котором употребляет его Гассет. Ницше относил это понятие прежде всего к искусству. Гассет же поднял его на более высокий, социальный уровень.


Общество по мненю автора, подразделяется на меншинство и массу – это следующий ключевой момент реферируемого произведения. Общество аристократично по самой своей сути, общество, подчеркивает Ортега, но не государство. Меньшинством Ортега именует совокупность лиц, наделенных особыми качествами, которыми масса не обладает, масса — это средний человек. По мнению Гассета: «...деление общества на массы и избранные меньшинства ... не совпадает ни с делением на социальные классы, ни с их иерархией... внутри любого класса есть собственные массы и меньшинства. Нам еще предстоит убедиться, что плебейство и гнет массы даже в кругах традиционно элитарных - характерное свойство нашего времени. ... Особенность нашего времени в том, что заурядные души, не обманываясь на счет собственной заурядности, безбоязненно утверждают свое право на нее, навязывают ее всем и всюду. Как говорят американцы, отличаться - неприлично. Масса сминает все непохожее, недюжинное, личностное и лучшее. Кто не такой, как все, кто думает не так, как все, рискует стать отверженным. И ясно, что «все» - это еще не все. Мир обычно был неоднородным единством массы и независимых меньшинств. Сегодня весь мир становится массой»[6]
. Необходимо помнить, что автор имеет ввиду 30-е годы прошлого века.


Последнее замечание очень важно, поскольку на мой взгляд само «Восстание масс» следует рассматривать в нескольких перспективах – в авторской, то есть эпохе 20-30 гг. 20 века и современной. Таким образом, можно увидеть, что некоторые проблемы, актуальные тогда, несколько потеряли свое значение в современной реальности. Это, например, отмеченная Ортега гипертрофия государства. Одна из глав анализируемого произведения так и называется – «Государство как главная угроза».


«Современное государство - самый явный и наглядный продукт цивилизации. И отношение к нему массового человека проливает свет на многое. Он гордится государством и знает, что именно оно гарантирует ему жизнь, но не осознает, что это творение человеческих рук, что оно создано определенными людьми и держится на определенных человеческих ценностях, которые сегодня есть, а завтра могут улетучиться. С другой стороны, массовый человек видит в государстве безликую силу, а поскольку и себя ощущает безликим, то считает его своим. И если в жизни страны возникнут какие-либо трудности, конфликты, проблемы, массовый человек постарается, чтобы власти немедленно вмешались и взяли заботу на себя, употребив на это все свои безотказные и неограниченные средства.


Здесь-то и подстерегает цивилизацию главная опасность - полностью огосударствленная жизнь, экспансия власти, поглощение государством всякой социальной самостоятельности - словом, удушение творческих начал истории...»[7]


Логично, что данное положение было характерно для государств того времени, когда в общем смысле прослеживалась тенденция к тоталитаризации обществ. Фашистские и большевистские режимы набирали силу и являли миру реальную угрозу. Сейчас вопрос о государстве в демократических обществах, отнюдь не потеряв актуальности, ставится все-таки по-другому. Но для того, чтобы эти нюансы проследить, нужно вспомнить основное из того, что сказал Ортега о массах и об их восстании.


Восстание у автора – это скорее количественный процесс, то есть возрастание общей массы населения, подстегивающийся научно-техническим прогрессом и теми социальными улучшениями, которые приобрела цивилизация в 20 веке. Жить стало не в пример проще. Людям теперь не нужно бороться за выживание, появились права человека и социальный, житейский комфорт. Отсюда главное и почти роковое последствие: современный человек утратил понимание цены цивилизации, стал смотреть на нее едва ли не как на природное явление, автоматически наделяющее всевозможными благами. Произошла утрата воли к культуре:


«Никогда еще рядовой человек не утолял с таким размахом свои житейские запросы... С каждым днем росло чувство надежности и собственной независимости. То, что прежде считалось удачей и рождало смиренную признательность судьбе, стало правом, которое не благословляют, а требуют... Этой материальной доступности и обеспеченности сопутствует житейская - комфорт и общественный порядок... во всех ее основных и решающих моментах жизнь представляется новому человеку лишенной преград...


...видя мир так великолепно устроенным и слаженным, человек заурядный полагает его делом рук самой природы и не в силах додуматься, что дело это требует усилий людей незаурядных. Еще труднее ему уразуметь, что все эти легко достижимые блага держатся на определенных и нелегко достижимых человеческих качествах, малейший недобор которых незамедлительно развеет прахом великолепное сооружение... не видя в благах цивилизации ни изощренного замысла, ни искусного воплощения, для сохранности которого нужны огромные и бережные усилия, средний человек и для себя не видит иной обязанности, как убежденно домогаться этих благ, единственно по праву рождения»[8]
.


Что касается сегодняшнего дня, то многие из предсказаний Гассета так и не сбылись, например, такое его заключение: «Если этот человеческий тип по-прежнему будет хозяйничать в Европе и право решать останется за ним, то не пройдет и тридцати лет, как наш континент одичает»[9]
. Как видим, Европа сегодня очень далека от дикого состояния и даже напротив развивается в социальном и политическом направлении.


Данное положение подтверждает и известный современный критик Гассета Кристофер Лэш. "Когда Хосе Ортега-и-Гассет опубликовал свое "Восстание масс", - поясняет Лэш, - впервые переведенное на английский в 1932 году, он не мог бы предвидеть времени, когда будет уместнее говорить о восстании элиты. Писавший в эпоху большевистской революции и возникновения фашизма, после катастрофической войны, терзавшей Европу, Ортега объяснял кризис западной культуры "политическим господством масс". Сегодня, однако, именно элиты, контролирующие международные денежные и информационные потоки, председательствующие в советах благотворительных фондов и высших учебных заведений, заправляющие орудиями культурного производства и тем задающие рамки общественной полемики, - и есть те, кто утратил веру в ценности или в остатки ценностей Запада"[10]
.


Тем не менее, необходимо отметить, что многие положения «Восстания масс» остаются актуальными и по сей день. Самое главное, это то, что массы продолжают руководить и навязывать обществу свои ценности, если можно называть ценностями то же нерассуждающее удовлетворение элементарных качественно, но постоянно растущих в числе нужд - уже даже не нужд, а капризов. Понятие государственного, вообще политического руководства стало сомнительным в современном демократическом мире: массами не руководят, к массам прислушиваются по каждому пустяку.


Еще раз отметим, что книга «Восстание масс» вышла в 1930 г., т.е. накануне тех событий, которые завершились второй мировой войной и были чреваты третьей:


"Под маркой синдикализма и фашизма в Европе впервые появляется тип человека, который не считает нужным оправдывать свои претензии и поступки ни перед другими, ни даже перед самим собой; он просто показывает, что решил любой ценой добиться цели. Вот это и есть то новое, небывалое: право действовать без всяких на то прав. Тут я вижу самое наглядное проявление нового поведения масс, причина же – в том, что они решили захватить руководство обществом в свои руки, хотя руководить им они не способны"[11]
.


Под угрозой оказались все ценности, и земля, и все, что на ней созидалось, – все, над чем трудился дух. И Ортега предостерегает: нужна борьба с этой эпидемией, которая может задеть каждого в той или иной мере, прямо или косвенно.


Это и побудило поставить диагноз, понять природу "человека массы": откуда он и для чего, в чем его признаки и его назначение ("все действительное разумно"). В утрате индивидуальности, в стремлении идентифицироваться с другими? Инстинкт стадности? Не отсюда ли неприятие Творчества, которое Индивидуально, будь то труд крестьянина, художника, ремесленника или ученого. По плодам мы судим о них[12]
. Но "как только мир и жизнь широко открылись заурядному человеку, душа его для них закрылась"[13]
.


Человек массы – особая популяция, вышедшая из подземелья, не зная, что творится на поверхности, – истории нравов, навыка культуры. Ей чужды человеческие качества, в том числе и инстинкт самосохранения. От неожиданного богатства потеряли голову и не смогли распорядиться накопленным другими. За несколько десятилетий разорили, истощили землю. И не только – "нет такого вопроса общественной жизни, в который он не вмешался бы, навязывая свои мнения, – он слепой и глухой". Люди без души (как говорил Конфуций, "люди только с виду") не ведают благородства, зова совести, да и просто здравого смысла. Потому и разрушают землю, на которой живут, отравляют воздух, которым дышат. Ортега уверяет, что если эта порода людей будет хозяйничать в Европе, то через каких-нибудь 30 лет ее народы вернутся к варварству: "Наш правовой строй и вся наша техника исчезнут с лица земли так же легко, как и многие достижения былых веков и культур"[14]


Притом Ортега подчеркивает, что "человек массы", вышедший на арену истории, – не классовое явление, ибо встречается в любом сословии, пронизывает общество снизу доверху. Это болезнь времени[15]
. Под массой "подразумеваются не специально рабочие; это слово означает не специальный класс, а тип людей, встречающийся во всех социальных классах, тип, характерный для нашего времени, преобладающий и господствующий в обществе"[16]
.


Ортега-и-Гассет ввел также понятие "исторического камуфляжа". ""Камуфляж" - то, что кажется чем-то иным, внешность не выявляет сущность, но скрывает ее"[17]
. Феноменом "исторического камуфляжа" объясняется историческая преемственность между атеистическим советским государством, внешне порвавшим с прошлым, и православной Империей. "Я ожидаю появления книги, которая переведет сталинский марксизм на язык русской истории. Ведь то, что составляет его силу, кроется не в коммунизме, но в русской истории"[18]
. Государства не возникают из ничего, и уж никак не являются результатом общественного договора или произвола законодателей.


В работе «Восстание масс» Ортега одним из первых зафиксировал феномен возникновения «массового сознания» в европейском менталитете: «масса» у Ортеги трансформируется в толпу, представители которой захватывают господствующие позиции в иерархии общественных структур, навязывая собственные люмпенские псевдо-ценности остальным социальным движениям. Основное свойство существа из «массы» - не столько его стандартность, сколько физическая инертность. «Масса» конституируется, согласно Ортеге, не на основе какого-либо определенного общественного слоя. Речь идет о таком «способе быть человеком», в рамках которого предпринимаются насильственные попытки преобразовывать устройство общества, принципиально игнорируя закономерности его функционирования. Репрезентанты «массы» живут без определенного «жизненного проекта», находя смысл существования в достижении предельной идентичности с другими. Они не осознают, что демократические культурные институты требуют постоянной поддержки, бдительности людей - «человек массы» социально безответствен. Всю свою жизнь он готов передоверить государственной власти[19]
.


Основная мысль анализируемого произведения –это, на мой взгляд, европейское единение в защиту общей западной культуры против варварства масс. «Растущая цивилизация, -поясняет Гассет — не что иное, как жгучая проблема. Чем больше достижений, тем в большей они опасности. Чем лучше жизнь, тем она сложнее. Разумеется, с усложнением самих проблем усложняются и средства для их разрешения. Но каждое новое поколение должно овладеть ими во всей полноте. И среди них, переходя к делу, выделю самое азбучное: чем цивилизация старше, тегм больше прошлого за ее спиной и тем она опытнее. Словом, речь идет об истории. Историческое знание — первейшее средство сохранения и продления стареющей цивилизации, и не потому, что дает рецепты ввиду новых жизненных осложнений, — жизнь не повторяется, — но потому, что не дает перепевать наивные ошибки прошлого. Однако, если вы помимо того, что состарились и впали в тяготы, ко всему еще утратили память, ваш опыт, да и все на свете вам уже не впрок Я думаю, что именно это и случилось с Европой»[20]
.


В противовес «массе», автор вводит понятие «элеты» и «суперчеловека», то есть индивидов, которые свободно выбирают как им действовать, в то время как «человек-масса» повинуется законам установленным другими.


Как видно из всей книги, для Ортеги жизнь любого человека всегда подсудна, потому что он видит жизнь как поручение. Однако за кадром остается расшифровка. Чье поручение? Кому поручение? Кто может судить человеческую жизнь?


Все эти вопросы Ортега конечно не обходит стороной, но в общем смысле сосредотачивается на тех, кому это поручение дано: “Жизнь всегда единственна, это жизнь каждого, жизни “вообще” не бывает”. И если поручение не выполняется, то жизнь, по словам Ортеги, становится лишь неудачным самоубийством. “Наша жизнь — стрела, пущенная в пространство, но стрела эта сама должна выбирать мишень. Поэтому ничто так достоверно не говорит о человеке, как высота мишени, на которую нацелена его жизнь. У большинства она ни на что не нацелена, что тоже своего рода целенаправленность”[21]
. Эту злосчастную целенаправленность Ортега и исследовал в своей знаменитой книге “Восстание масс” и вообще на протяжении всей жизни.


Ортега пришел к выводу, что достигнутый прошлым веком технический и социальный прогресс повысил уровень жизни и понизил уровень самого человека — словом, улучшил покрой, но ухудшил материал, а в итоге сделал человека большим варваром, чем был он сто лет назад: “В массу вдохнули силу и спесь современного прогресса, но забыли о духе; естественно, она и не помышляет о нем”. Авансцену истории захватил новый герой, неспособный выдумать порох, но вполне способный им воспользоваться. Уже не обремененный нуждой, но еще не обремененный культурой, он торопится завладеть плодами цивилизации и бездумно подрывает ее корни. Потребительский эгоизм и массовая косность избавляют от личной ответственности за мир и свои действия в нем — и автоматически ведут к вождизму, стадности и добровольному превращению в безликую деталь безликой государственной машины. Так, по словам Ортеги, “скелет съедает тело”[22]
.


В сущности, “Восстание масс” посвящено болезни века, унесшей столько жизней. Ортега исследовал не облик, а природу тоталитаризма, общую для всех его ипостасей, и нащупал корни еще до того, как расцвела их буйная поросль. Недаром немецкий перевод “Восстания масс” был в третьем рейхе одной из самых читаемых подпольных книг.


В целом, сегодня многими исследователями признается, что Гассет является одним из основоположником такого таправления в гуманитарном знании, как «психология толпы». С точки зрения гуманитраного знания власть толпы, возможна потому, что масса отходит от высоких духовных принципов и идеалов. Происходит нарушение гармонии духовной и материальной сфер жизни. После чего, потеряв всякие ориентиры, масса низводит истинную возвышенную культуру, становящуюся чуждой, до её эрзаца и суррогата – “массовой культуры”. А последняя уже не только не стимулирует эволюцию человеческого духа, но препятствует этому процессу, так как реанимирует низшие аспекты сознания и инстинкты пройденных ступеней эволюции – животной и животно-человеческой.


Индивид, склонный стать человеком массы и влиться в толпу - это человек, выращенный в школе определенного типа, обладающий определенным складом мышления и живущий именно в атомизированном гражданском обществе массовой культуры. Это человек, который легко сбрасывает с себя чувство ответственности. В этом ему помогают и политики, применяющие "толпообразование" как поведенческую технологию[23]
.


Ортега-и-Гассет полагает, что движение общества определяется соотношением массы и меньшинства. То одни, то другие определяют характер общества. Уже не раз случалось так, что массы захватывали общественную власть и определяли политический, интеллек

туальный, нравственный и экономический процессы. Такую ситуацию Ортега-и-Гассет и называет восстанием масс. Причем понятия "масса" и "класс", "выдающиеся личности" и "меньшинство" не совпадают. Массы и избранное меньшинство имеют место одновременно в отдельных классах. Массы подавляют меньшинство, навязывая ему свой образ жизни. Ныне роль масс изменилась[24]
. "Все подтверждает, что она решила выйти на авансцену, занять места и получить удовольствия и блага, прежде адресованные немногим... Решимость массы взять на себя функции меньшинства... становится стержнем нашего времени... Политические режимы, недавно возникшие, представляются мне не чем иным, как политическим диктатом масс... Сегодня мы видим торжество гипердемократии, при которой масса действует непосредственно, вне всякого закона, и с помощью грубого давления навязывает свои желания и вкусы"[25]
. Таким образом, не отдельные выдающиеся личности, а серая, заурядная масса, подавляя любую личность и любое меньшинство, определяет изменения общества, фактически стагнируя (от лат. stagnum - стоячая вода) его в политической, экономической и других сферах. Итак, "идеи", но в данном случае "представления" косной массы суть "движущая сила", обусловливающая "стоячую воду" общественной жизни. Фактически государство живет "под жестокой властью масс"[26]


Как уже отмечалось Ортега считал самым глубоким и радикальным различение людей на два основных типа:


"На тех, кто строг и требователен к себе самому ("подвижники"), берет на себя труд и долг, и тех, кто снисходителен к себе, доволен собой, живет без усилий, не стараясь себя исправить и улучшить"[27]
.


Здесь его мысль перекликается с мыслью Конфуция, который в свою очередь делил людей по тем же признакам на два рода: цзюньцзы – истинный человек, и сяожэнь – низкий, безликий человек. Характеристики, которые дает Ортега избранному меньшинству и массе, удивительным образом совпадают с тем, что говорил Конфуций о цзюньцзы и сяожэне. Видимо, "вертикальные" признаки, или человеческие качества, независимы от времени[28]
.


"Человек массы никогда не признает над собой чужого авторитета, пока обстоятельства его не принудят... Наоборот, человек элиты, т.е. человек выдающийся, всегда чувствует внутреннюю потребность обращаться вверх, к авторитету или принципу, которому он свободно и добровольно служит"[29]
.


И далее он сам приводит слова Гёте:


"Жить в свое удовольствие – удел плебея; благородный стремится к порядку и закону". "Человек массы просто обходится без морали, ибо всякая мораль в основе своей – чувство подчиненности чему-то, сознание служения и долга"[30]
.


А вот выссказывания Конфуция на эту же тему:


"Цзюньцзы думает о долге, сяожэнь – о выгоде";


"Учитель сказал:


"Благородному мужу легко служить, но трудно угодить.


Если угодишь не должным образом, он не будет доволен.


Он использует людей в соответствии с их способностями.


Низкому же человеку трудно служить, но легко угодить.


Он радуется и тогда, когда ему угождают не должным образом.


Использует тех людей, которые способны на все""[31]


Таким образом, испанский философ подводит читателя к выводу, что бразды европейской истории впервые оказываются в руках заурядного человека, как такового, и зависят от его решений. Этот человек "недочеловеческого типа" есть поворот вспять, возврат к варварству. Цивилизация находится под угрозой, ибо у варвара нет норм и морали. "Все варварские эпохи были периодами распадения общества на мелкие группы, разобщенные и взаимно враждебные". Симптомы варварства дают о себе знать в любой сфере – в науке, в культуре, в государственной политике. "Для меня несоответствие между благами, которые рядовой человек получает от науки, и невниманием, которым он ей отвечает, кажется самым грозным симптомом из всех"[32]
. То положение, в которое поставлена наука, ведет к утрате ее смысла и назначения, она становится функциональной, теряет связь с жизнью, с Бытием.


В атмосфере "человека массы" и государство не выполняет свое назначение. "Человек массы" видит в нем анонимную силу и, будучи сам анонимом, считает государство как бы "своим"[33]
.


"Вот величайшая опасность, угрожающая сейчас цивилизации: подчинение всей жизни государству, вмешательство его во все области, поглощение всей общественной спонтанной инициативы государственной властью, а значит, уничтожение исторической самодеятельности общества, которая в конечном счете поддерживает, питает и движет судьбы человечества"[34]
.


"Человек массы" верит, что "он и есть государство, и стремится под всякими предлогами пустить государственную машину в ход, чтобы подавлять творческое меньшинство". В результате творческие силы иссякают и "новые семена не смогут приносить плодов". Общество живет "для государства, человек – для правительственной машины". Но само государство обречено при этом на жалкую смерть: "Высосав все соки из общества, обескровленное, оно само умрет смертью ржавой машины, более отвратительной, чем смерть живого существа"[35]
.


Исторически восстание масс поставило вопрос о механизмах социальной регуляции в обществе того времени, ибо в Европе в роли такого регулятора выступало раньше христианство. Но народные массы не были пронизаны христианской религией, они следовали своим низменным интересам. Как результат этого варварского восстания масс возникает феномен тоталитаризма как способа организовать и подчинить эти массы. Тоталитарный способ правления стал фактором социализации и объединения масс, отказавшихся от всеобъемлющей христианской религии (в Германии нацизм к тому же встал над старым спором католиков и протестантов, объединяя немецкие земли; в многонациональной и многоконфессиональной России марксизм снимал конфессиональные и национальные противоречия).


Интересно отметить, что Ортега-и-Гассет в сущности дсстаточно либеральный по своим политическим взглядам жалуется в то же время и на демократизм эпохи, на вхождение вульгарной, неподготовленной массы во власть и сочувствует принципу аристократического правления, понимая под ним, примерно, то же, что и вождь национал-социалистов, хотя сам фашизм он причисляет к чисто массовым явлениям эпохи[36]
.


Толпа, как считает И. С. Кравцов, слаба духовно и ментально – не обладает истинным умом. Если человек слаб духовно, но понимает, что надо стремиться в высшему, он может пересилить себя и стать последователем гения. В духовной, умственной и научной сфере на протяжении веков так и обстояли дела, поэтому, наверху, у власти в этих духовных сферах стояли Лео нардо да Винчи, Моцарт, Платон, Аристотель. Но массам тяжело стремиться к высшему, в наше время они более не хотят заставлять себя мыслить о высоком. Массы пришли к власти, закрепив свои права на тупость[37]
. «Но для нынешних дней характерно, что вульгарные, мещанские души, сознающие свою посредственность, смело заявляют свое право на вульгарность, и причем повсюду»[38]
.


Сопоставляя историю Рима с девизами Муссолини, Ортега выводит закономерность: чрезмерная мощь государства становится причиной его упадка и разложения. "Костяк государства пожирает живое тело нации", народ обращается в горючее для питания государственной машины. Примером тому служит фашизм – "типичное движение людей массы".


"Этатизм – высшая форма политики насилия и прямого действия, когда она возводится уже в норму, в систему, когда анонимные массы проводят свою волю от имени государства и средствами государства, этой анонимной машины"[39]
.


Насилие становится нормой, способом разрешения проблем. Но силой проблемы не решаются, лишь загоняются вглубь, нарастают. Парадигма "борьбы и власти" в своей высшей точке переходит предел разумного и приводит в конечном счете к безвластию и хаосу. Крайности сходятся[40]
.


Ортега увидел идею "судьбы", предназначенной каждому. Судьба, в его понимании, – это то, чего нельзя избежать, не утратив себя.


"Каждая жизнь – это борьба за то, чтобы стать самим собой". Но масса людей избегает этой борьбы, страшится узнать себя. "Человек массы", не имеющий лица, не может иметь судьбы. Самый страшный грех, учат древние, убить свою душу, "убить в себе атмана". Но убивают истинное Я и уже никогда не постигнут Брахмана, не осуществятся на этой земле. "Снижение, деградация жизни – вот судьба того, кто отказывается быть тем, чем он быть призван. Его подлинное существо, однако, не умирает; оно становится тенью, призраком, который постоянно напоминает ему о его значении, заставляет его чувствовать свою вину и показывает его падение. Он – выживший самоубийца"[41]
.


Это умозаключение более серьезно, чем может показаться на первый взгляд. В нем заключен глубокий, сущностный смысл старого и сегодня уже забытого принципа – "от каждого по способности". Впадают в грех те, кто занимается не своим делом, занимает не свое место, – нарушая всеобщие связи, ломая Судьбу общества. И собственную жизнь оставляют без попечения, без шанса – не искупают грех, не отрабатывают карму. Карма же бывает личная, национальная, общечеловеческая. Каждый наследует свой набор нравственных деяний – и человек, и народ, и человечество. Прислушиваясь к себе, можно изменить свое настоящее и будущее[42]
.


Н. Бердяев являлся приверженцем идей Ортеги и вслед за ним свидетельствовал пришествие "человека массы": "Идет новый человек, parvenue, одержимый волей к мировому могуществу и овладению всей землей", ощутил свет Логоса: "День новой истории кончается. Рациональный свет ее гаснет. И может наступить новый хаос народов, из которого не так скоро образуется космос... Духовная культура если и погибает в количествах, то сохраняется и пребывает в качествах. Она была пронесена через варварство и ночь старого средневековья. Она будет пронесена и через варварство и ночь нового средневековья"[43]
.


Когда общество подменяется массами, когда между понятиями "гражданин" и "житель" все более и более уверенно ставится знак равенства, когда гражданин нивелируется по меркам представителей пролетариата (социальных низов), демократия становится невозможна и сменяется охлократией. Большинство современных демократий Запада (может быть, за исключением швейцарской) за таковые не признали бы не только античные и средневековые историки, но и ученые-правоведы XIX в. Современные западные демократии лишь называют себя "демократиями", но, перейдя ко всеобщим прямым равным и тайным выборам, устранив цензы, они превратились в охлократии[44]
.


"Восстание масс" не обязательно бунт, это восстание из чрева земли, – но само действие разрушительно. Все погибает, оставаясь без попечения разума. Человек массы – неупорядоченная стихия, в каком-то смысле полуреальная. Они делают вид, что существуют, играют роли, но тоже не свои. "Человек массы" не ощущает собственной судьбы, отсюда склонность к камуфляжу[45]
.


"Вихрь всеобщего, всепроникающего шутовства веет по Европе. Почти все позы – маскарадны и лживы. Все усилия направлены к одному: ускользнуть от собственной судьбы, не замечать ее, не слышать ее призыва, уклониться от встреча с тем, что должно быть... Потому-то никогда еще столько жизней не было вырвано с корнем из почвы, из своей судьбы, и не неслось неведомо куда, словно перекати-поле"[46]
.


Ортега очень ответственно отнесся к человеческой Судьбе, поставив вопрос: "Камо грядеши?" Если даже заострил какие-то моменты, то во имя спасения человека, спасения жизни (оттого и "философия жизни"). Он воспринимает настоящее как "вакуум", из которого может родиться и хорошее, и плохое, – все зависит от усилий Разума. Ситуация выбора, но такая, от которой не отступишь: "да-да, нет-нет; что сверх того, то от лукавого".


"Вопросительный знак осеняет всю нашу эпоху, гигантский по величине, двусмысленный по форме – не то гильотина или виселица, не то триумфальная арка"[47]
.


Прежнее исчерпало себя, и "восстание масс может предвещать переход к новой, еще неведомой организации человечества;. может привести к катастрофе"[48]
. Так или иначе, "восстание масс" вызвало подъем исторического уровня, и это требует нового ко всему отношения, новых форм и напряженной работы ума и духа.


"Европа не сможет сделать смелого прыжка, которого от нее требует вера в ее будущее, не сбросив с себя всей истлевшей ветоши, не представ снова в своей обнаженной сущности, не вернувшись к своему подлинному "Я"". Ортега приветствует предстоящее очищение, "обнажение" Европы, что позволит ей вернуться к подлинному бытию. Жить во имя будущего и от него получать "приказы, определяющие наше отношение к прошлому"[49]
, из прошлого брать то, что служит будущему.


Заключение


Подводя итог всему вышесказанному, еще раз обозначим ключевые положения рефереруемой книги Ортеги-и-Гассета «Восстание масс».


"Масса", как полагает Ортега-и-Гассет, есть "совокупность лиц, не выделенных ничем". По его мысли, плебейство и гнет массы даже в традиционно элитарных кругах - характерный признак современности: "заурядные души, не обманываясь насчет собственной заурядности, безбоязненно утверждают свое право на нее и навязывают ее всем и всюду". Новоявленные политические режимы оказываются результатом "политического диктата масс". В то же время, согласно убеждению Ортеги-и-Гассета, чем общество "аристократичней, тем в большей степени оно общество, как и наоборот". Массы, достигнув сравнительно высокого жизненного уровня, "вышли из повиновения, не подчиняются никакому меньшинству, не следуют за ним и не только не считаются с ним, но и вытесняют его и сами его замешают". Автор акцентирует призвание людей "вечно быть осужденными на свободу, вечно решать, чем ты станешь в этом мире. И решать без устали и без передышки". Представителю же массы жизнь представляется "лишенной преград": "средний человек усваивает как истину, что все люди узаконенно равны". "Человек массы" получает удовлетворение от ощущения идентичности с себе подобными. Его душевный склад суть типаж избалованного ребенка[50]
.


В ХХ веке приобрели невиданный размах процессы урбанизации, разрыва социальных связей миграции населения. Только что минувшее столетие предоставило огромный материал для осознания сущности и роли масс, вулканический выброс которых на арену истории произошел с такой скоростью, что они не имели возможности приобщиться к ценностям традиционной культуры. Данные процессы описываются и объясняются различными теориями массового общества, среди которых первым целостным вариантом был ее «аристократический» вариант, получивший наиболее полное выражение в работе Х. Ортеги-и-Гассета «Восстание масс»[51]
.


Анализируя феномен «восстания масс» испанский философ отмечает лицевую сторону господства масс, которая знаменует собой всеобщий подъем исторического уровня, а это, в свою очередь, означает, что обыденная жизнь сегодня достигла более высокой отметки. Он определяет современную ему эпоху (о необходимости учитывать различие эпох при анализе данного произведения указывалось выще) как время уравнивания: происходит уравнивание богатств, сильного и слабого пола, уравниваются и континенты, следовательно, пребывавший ранее на более низкой жизненной отметке европеец от этой уравниловки только выиграл. С данной точки зрения нашествие масс выглядит как небывалый прилив жизненных сил и возможностей, и данное явление противоречит известному утверждению О. Шпенглера о закате Европы[52]
. Гассет само это выражение считает темным и топорным, и если оно еще и может пригодиться, полагает он, то только по отношению к государственности и культуре, но никак не по отношению к жизненному тонусу рядового европейца. Упадок, по мнению Ортеги, понятие сравнительное. Проводить сравнение можно с любых точек зрения, но единственно оправданной и естественной точкой зрения исследователь считает точку зрения «изнутри». А для этого необходимо окунуться в жизнь, и, увидев ее «изнутри», выносить суждение, ощущает ли она себя упадочной, другими словами, немощной, пресной и скудной. Мироощущение современного человека, его жизненный тонус обусловлены «сознанием небывалых возможностей и кажущимся инфантилизмом минувших эпох». Таким образом, коль скоро нет ощущения утраты жизнеспособности, и речи не может быть о всеобъемлющем упадке, можно говорить лишь о частичном упадке, который касается вторичных продуктов истории — культуры и наций[53]
.


Восстание масс, таким образом, подобно коллективному опомрачению, которое сопровождается доходящей до исступления ненавистью к доводам здравого смысла и тем, кто пытается донести их до сознания людей. Основным достижением является на мой взгляд то, что Ортега-и-Гасет ввел понятие «человек - масса», что обозначает среднего человека, чувствующего себя как все. «Человек- масса» ленив, чтобы утруждать себя критическим мышлением, да и не всегда способен к нему, «человек-масса» не стремится доказывать свою правоту и не желает признавать чужую. Он прав по определению как часть массы.


Библиография


1. Алексеев П. В. Социальная философия. –М., 2003


2. Бердяев Н. Освальд Шпенглер и Закат Европы. –М., 1992


3. Большая Советская Энциклопедия. –М., 1978


4. Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992


5. Грицанов А. А. История философии. Энциклопедия. –М., 2002


6. Капитанова Л. С. Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество. 2001


7. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. –М.: Алгоритм, 2004


8. Конфуций Луньюй. Изречения. –М., 2004


9. Кравцов И. С. О предрассудках и об истинном уме. –М., 2004


10. Лэш К. Восстание элит и предательство демократии. –М.: Логос, 2002


11. Махнач В. А. Историко-культурное введение в политологию. Курс лекци. –М., 2004


12. Миронов В. Ю. Неизвестный фашизм// Левая Россия, № 9(85) 17/04/2003


13. Мирошниченко В.Н., Остапенко Л.В., Шахова Э.В. Философский словарь. –М. , 2004


14. Ортега-и-Гассет Х. В гуще грозы. /Предисловие и перевод А. Гелескула// Иностранная литература, № 3, 1998


15. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003


16. Шпенглер О. Закат Европы. –М.: Мысль, 1993


[1]
Большая Советская Энциклопедия. –М., 1978. Т. 14. –С. 706


[2]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 211


[3]
Там же. –С. 36


[4]
Мирошниченко В.Н., Остапенко Л.В., Шахова Э.В. Философский словарь. –М. , 2004. –С. 170


[5]
Капитанова Л. С. Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество. 2001. -С.136


[6]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 129


[7]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 362


[8]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 388


[9]
Там же. –С. 389


[10]
Лэш К. Восстание элит и предательство демократии. –М.: Логос, 2002. –С. 70


[11]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 218


[12]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 98


[13]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 162


[14]
Там же. –С. 151, 121, 122, 144, 142, 143, 136


[15]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 99


[16]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 97


[17]
Там же. –С. 194


[18]
Там же. –С. 196


[19]
Грицанов А. А. История философии. Энциклопедия. –М., 2002. –С. 386


[20]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 328


[21]
Там же. –С. 176


[22]
Ортега-и-Гассет Х. В гуще грозы. /Предисловие и перевод А. Гелескула// Иностранная литература, № 3, 1998


[23]
Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. –М.: Алгоритм, 2004. –С. 92


[24]
Алексеев П. В. Социальная философия. –М., 2003. –С. 54


[25]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 47


[26]
Там же. –С. 48


[27]
Там же. –С. 210


[28]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 102


[29]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 184


[30]
Там же


[31]
Конфуций Луньюй. Изречения. –М., 2004. –С. 47


[32]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 187


[33]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 105


[34]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 231


[35]
Там же


[36]
Миронов В. Ю. Неизвестный фашизм// Левая Россия, № 9(85) 17/04/2003


[37]
Кравцов И. С. О предрассудках и об истинном уме. –М., 2004. –С. 147


[38]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 143


[39]
Там же. –С. 118


[40]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 106


[41]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 151


[42]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 107


[43]
Бердяев Н. Освальд Шпенглер и Закат Европы. –М., 1992. –С. 67


[44]
Махнач В. А. Историко-культурное введение в политологию. Курс лекци. –М., 2004. –С. 110


[45]
Григорьева Т. П. Дао и логос (встреча культур). –М.: Наука, 1992. –С. 109


[46]
Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. –М.: АСТ, 2003. –С. 156


[47]
Там же. –С. 307


[48]
Там же


[49]
Иам же. –С. 251


[50]
Грицанов А. А. История философии. Энциклопедия. –М., 2002. –С. 387


[51]
Капитанова Л. С. Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество. 2001. -С.122


[52]
См.: Шпенглер О. Закат Европы. –М.: Мысль, 1993


[53]
Капитанова Л. С. Российская массовая культура конца ХХ века. Материалы круглого стола. 4 декабря 2001 г. Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество. 2001. -С.141

Сохранить в соц. сетях:
Обсуждение:
comments powered by Disqus

Название реферата: по книге Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс».

Слов:6132
Символов:47895
Размер:93.54 Кб.